"За 25 лет нашей дружбы я никогда не видел с его стороны злобы, агрессии. Даже в отношении своих оппонентов он был терпелив и снисходителен и считал, что они могут измениться, что они просто чего-то не понимают.
Он был полностью посвящен служению обществу и жил как будто бы вне быта. Своей непосредственной реакцией на события и на людей он напоминал ребенка - ему всегда было интересно, любопытно. Он, например, не мог пройти мимо книжного киоска - обязательно смотрел, что там продается. Он вообще был любопытен к жизни. И остался таким до самого конца.
Несмотря на светлое отношение к жизни, его природную доброту, он был тверд в своих взглядах".