Повод: Дагестан стал новым фронтом на Кавказе
В ночь на воскресенье 24 июля в Дагестане террористы подорвали пассажирскую электричку, следовавшую из Хасавюрта в Махачкалу.
Однако несмотря на сравнительно незначительные последствия теракта, взрыв наглядно показал, что после уничтожения 6 июля в Махачкале предполагаемого главаря дагестанских террористов - Расула Макашарипова по кличке Муслим - у боевиков в Дагестане достаточно сил и средств для продолжения масштабной диверсионной войны.
Формально большинство прежних подобных ЧП были объявлены раскрытыми после ликвидации 6 июля в Махачкале Расула Макашарипова. Этого человека дагестанские спецслужбы искали почти три года - с тех пор, как в республике объявилась банда, целенаправленно охотившаяся за сотрудниками местных правоохранительных органов. Всего за год было расстреляно или взорвано более 30 милиционеров, работников прокуратуры и УФСБ.
Год назад после очередной стычки с боевиками, закончившейся полным разрушением дома, где они засели, спецслужбы решили, что Муслим наконец погиб. Однако после этого теракты не прекратились, а, наоборот, участились.
С начала года таких терактов в Дагестане было совершено более 70, и когда наконец Муслим был вновь ликвидирован (на этот раз уже достоверно -- с официальным опознанием по отпечаткам пальцев), спецслужбы и руководство республики объявили о разгроме его группировки.
Но в Дагестане статистика террактов остается самой устрашающей в стране. Только с начала 2005 года в Дагестане было совершено 58 террористических актов, из них 40 - в Махачкале.
Только в 2005 году убиты заместитель министра внутренних дел республики и министр по делам национальной политики, совершены многочисленные на местных депутатов.
Террористическую активность эксперты связывают прежде всего с коррупцией в органах власти и правоохранительных структурах республик Северного Кавказа. Отстранение от должностей четырех крупных чиновников МВД Дагестана наделало много шума: в начале июля были уволены начальник УВД Махачкалы и руководители РОВД Советского и Кировского районов дагестанской столицы, а начальник милиции Ленинского района отправлен на пенсию. Официальная причина жестких кадровых решений: "В столице республики действует глубоко законспирированная террористическая группа, а правоохранительные органы пока не смогли дать адекватный ответ".
"Клановая специфика" Дагестана
В Дагестане нет титульной нации, на сравнительно небольшой территории проживают, по разным оценкам, от 38 до 50 коренных этносов. Основная масса жителей сосредоточена на юге республики в горных районах. Сельское население превышает городское, а уровень рождаемости (4,3 ребенка на семью) - вдвое выше, чем в среднем по России.
Власть в Дагестане представляет собою сложную национально-клановую систему, в которой доминируют представители двух крупнейших национальностей - аварцев и даргинцев.
При развале СССР ключевой в системе власти республики оказалась должность председателя Верховного совета республики, которую занимал даргинец Магомедали Магомедов. Он и руководит Дагестаном последние 15 лет. Чтобы закрепить власть и сохранить стабильность в республике, он изменил всю систему управления республикой, обеспечив представительство во власти и других народов Дагестана. В результате в Дагестане сформировалась уникальная властная система, мало отвечающая федеральным законам:
- Глава исполнительной власти республики не избирается населением. Номинально его вообще нет - вместо него существует коллегиальный орган Государственный совет, состоящий из 14 представителей основных этносов. Избирает членов Госсовета Конституционное собрание, которое само избирается с учетом национальных квот. Конституционное собрание избирает также и высшее должностное лицо республики - председателя Госсовета, в данном случае Магомедали Магомедова (изначально планировалась регулярная ротация по национальному признаку председателей Госсовета, однако Магомедов ни разу не сменялся).
- Введена жесткая система национального квотирования ключевых должностей в республиканском руководстве: так, если председатель Госсовета даргинец, то председатель парламента непременно аварец, а глава правительства кумык.
- Законодательный орган, Народное собрание, тоже избирается по квотам. На последних выборах были созданы многомандатные округа с одним свободным мандатом для представителей любых наций и несколькими национальными, жестко закрепленными за определенным этносом.
В 1999 году во время нападения чеченских боевиков на Дагестан местная элита продемонстрировала свою лояльность федеральному центру, республиканское руководство получило полный карт-бланш на действия внутри республики. К этому времени окончательно сложились основные клановые группировки в дагестанской элите, перераспределившие все ключевые активы и посты.
Сложилась весьма устойчивая и консолидированная власть, с эффективной системой сдержек и противовесов: так, мэр Хасавюрта аварец Сайгидпаша Умаханов консолидирует усилия с мэром Махачкалы даргинцем Саидом Амаровым в борьбе за влияние против аварцев Гаджи Махачева, депутата Госдумы РФ и председателя совета директоров ОАО "Дагнефть-Роснефть", и Гамзата Гамзатова, генерального директора ОАО "Дагэнерго". А четвертая по влиятельности аварская группа Хархарова, директора Махачкалинского морского торгового порта, очень близка к самому влиятельному клану республики Магомедали Магомедова.
Более тяжелые последствия имело усиление силовых структур. В сентябре 1999 года, после рейда Хаттаба и Басаева на Дагестан, Народное Собрание РД в спешном порядке приняло закон "О запрете ваххабитской и иной экстремистской деятельности на территории Республики Дагестан". Милиция получила практически неограниченные полномочия.
В результате жесткого давления правоохранительных сил на неугодных, на мелкий бизнес, и на подозреваемых в религиозном экстремизме произошла детонация всех дремавших до поры конфликтов. Абсолютное большинство населения сельских районов республики живет за чертой бедности, уровень безработицы достигает катастрофических масштабов (70% по официальным данным) и молодежь почти поголовно ищет заработки на стороне, в том числе и среди боевиков.
И если в 1999 году ваххабитам сочувствовали в отдельных селах, сегодня боевики рекрутируют тысячи сторонников по всему Дагестану, и не только в среде этнических чеченцев.
Характерная черта нынешнего террора в Дагестане заключается в том, что при чрезвычайно высоком уровне криминалитета местные лидеры исламского подполья Раппани Халилов и убитый Расул Макашарипов ориентировали своих боевиков исключительно на охоту за сотрудниками правоохранительных органов. А потому в глазах населения, осведомленного и об уровне коррупции в милиции, и о всевластии правоохранительных органов, получают поддержку.
