13 декабря 1994 года, через два дня после ввода войск в Чечню, Госдума объявила амнистию всем участникам незаконных вооруженных формирований (НВФ). Им было предложено сложить оружие до 15 декабря 1994 года в обмен на освобождение от уголовного преследования. По истечении срока ультиматума он был продлен президентом Борисом Ельциным еще на 48 часов. В итоге были амнистированы около 500 человек.
1 декабря 1995 года Борис Ельцин подписал указ "о правовых гарантиях" участникам НВФ. В рамках исполнения указа была создана комиссия по рассмотрению заявлений участников НВФ, не совершивших тяжких преступлений. До конца года свои заявления в комиссию предоставили около 100 боевиков.
9 февраля 1996 года Госдума приняла постановление об объявлении амнистии чеченским боевикам, совершившим нападение на дагестанский город Кизляр и село Первомайское в январе 1996 года, при условии освобождения 12 новосибирских милиционеров, захваченных во время событий в Первомайском и удерживаемых на территории Чечни. 19 февраля 1996 года 12 новосибирских омоновцев были переданы российской стороне в обмен на 11 амнистированных боевиков.
12 марта 1997 года, после вывода федеральных войск из Чечни и избрания президентом Ичкерии Аслана Масхадова, Госдума приняла постановление об амнистии для участников вооруженных столкновений в период с 9 декабря 1994 года по 31 декабря 1996 года (включая российских военнослужащих, самовольно оставивших свои части или отказавшихся от прохождения воинской службы в Чечне). Действие амнистии не распространялось на лиц, совершивших тяжкие преступления. Постановление действовало в течение шести месяцев, были амнистированы около 5 тысяч человек.
Под объявленную Госдумой 13 декабря 1999 года амнистию попали участники незаконных вооруженных формирований, совершившие преступления с 1 августа по 16 декабря 1999 года, прекратившие вооруженное сопротивление и добровольно сдавшие оружие до 1 февраля 2000 года (позднее срок был продлен до 15 мая 2000 года). По данным российского Генштаба, оружие сложили около 2,5 тысяч боевиков, из них 750 были полностью амнистированы.
7 января 2003 года, накануне референдума по проекту конституции Чечни, в милицию Ножай-Юртовского района с повинной явились бригадный генерал Резван Куцуев, считавшийся преемником уничтоженного бывшего министра внутренних дел Ичкерии Айдамира Абалаева, и три боевика из его отряда. Следом за ними сдали оружие сразу 46 боевиков, в том числе 2 бригадных генерала - Артур Ахмадов и Шамиль Хатаев. Разоружение происходило в присутствии тогдашнего главы администрации Чечни Ахмата Кадырова.
23 марта референдум состоялся, а 6 июня 2003 года Госдума объявила амнистию для участников конфликта в Чечне "в связи с принятием конституции ЧР", а фактически - в рамках подготовки к назначенным на 5 октября выборам президента республики . Предложением сложить оружие до 1 сентября воспользовался 171 боевик. Так, 26 июня 2003 года 11 участников группы Хамзата Гелаева, воевавшие в составе "юго-западного фронта", сложили оружие. В тот же день в Гудермесе после переговоров с представителем "Единой России" Русланом Ямадаевым сдались 14 боевиков. 29 июня 2003 года в Ножай-Юртовском районе сдался полевой командир Исраил Садуев из вооруженного формирования Айдамира Абалаева. 6 сентября 2003 года с повинной явились сразу 28 боевиков.
Были амнистированы и 226 военных и милиционеров, совершивших нетяжкие уголовные деяния. Госдума отклонила просьбу и. о. президента Чечни Ахмата Кадырова о продлении амнистии до 1 декабря.
23 ноября 2005 года, за четыре дня до выборов парламента Чечни, было объявлено о сдаче бригадного генерала Хизира Хачукаева, считавшегося непримиримым сторонником независимой Ичкерии. Легализовавшийся генерал Ичкерии выступил в программе "Время" и призвал других боевиков последовать своему примеру, а всех чеченцев -- принять участие в выборах республиканского парламента.
7 марта 2004 года, за неделю до выборов президента России, в селении Беной чеченским властям сдался министр обороны Ичкерии, полевой командир из ближайшего окружения Аслана Масхадова Магомед Хамбиев. 10 марта его примеру последовал начальник "особого отдела" Масхадова Борис Айдамиров вместе с десятью другими боевиками. 11 марта оба бывших полевых командира публично заявили о намерении помогать Ахмату Кадырову в установлении порядка в Чечне.
Спустя три дня после того, как 21 мая 2004 года была объявлена дата досрочных выборов президента Чечни (29 августа), в правоохранительные органы явился подполковник вооруженных сил Ичкерии Сулим Эльдаров. По данным спецслужб, он командовал сводным отрядом боевиков из ближайшего окружения лидера сепаратистов.
Директор ФСБ Николай Патрушев заявил, что у тех, кто был обманут Басаевым и вовлечен в преступную деятельность, появился шанс вернуться к мирной жизни. И дал "гарантии объективного и непредвзятого рассмотрения обстоятельств деятельности" чеченцев в незаконных вооруженных формированиях.
Таких людей, по разным подсчетам, около трех тысяч. И они, как надеются российские власти, сложат оружие. Рамзан Кадыров убежден, что самый практичный способ использования боевых навыков бывших боевиков - служба в чеченской милиции: "Они знают не только все тропы, но и всех главарей бандформирований в лицо".
Практика, однако, показывает, что новобранцы используют накопленный в горах опыт для кровной мести, межклановых войн и криминального промысла. Но уже легально и под официальной "крышей".
25 августа 2006-го на совещании в Ростове-на-Дону Патрушев как глава Национального антитеррористического комитета (НАК) констатировал, что после уничтожения Аслана Масхадова, Шамиля Басаева и ряда полевых командиров среднего звена обстановка в Чечне улучшилась. Как большое достижение он отметил, что на территории республики "удалось заметно снизить активность действий бандподполья".
Однако, по его же словам, "Успешные контртеррористические операции послужили толчком для переноса террористической деятельности в сопредельные с Чечней регионы". Получается, что "контртеррористическая операция" спровоцировала и инициировала волну терроризма, охватившего Северный Кавказ.
По признанию Патрушева, в Ингушетии и Северной Осетии ежегодное число терактов выросло вдвое (18 и 11 соответственно). А всего, как сообщил глава НАК, за семь месяцев 2006 года на юге России "бандподпольем" было совершено 78 терактов. Еще более тревожный симптом в глазах руководителя Лубянки - не катастрофический всплеск терроризма на Северном Кавказе, а усиленное самовооружение тамошнего населения: "За семь месяцев нынешнего года на юге России выявлено более 5 тыс. преступлений, связанных с незаконным оборотом оружия. У населения находятся тысячи и тысячи единиц огнестрельного оружия и боеприпасов".
При этом количество преступлений, связанных с незаконным оборотом оружия, за тот же период возросло в Северной Осетии вдвое, а в Ингушетии - "лишь" на 20 процентов. Ингуши, надо полагать, отстают по темпам лишь потому, что уже и без того основательно вооружены...
