Оказалось, что автором является не китаец, а белый американец Майкл Деррик Хадсон, взявший такой псевдоним после того, как десятки журналов отвергли его стихи
 
 
 
Оказалось, что автором является не китаец, а белый американец Майкл Деррик Хадсон, взявший такой псевдоним после того, как десятки журналов отвергли его стихи
poetryfoundation.org

В литературном сообществе США вспыхнул скандал после того, как выяснилось, что в престижную антологию лучших стихотворений американских поэтов (The Best American Poetry) 2015 года попало произведение некоего Чжоу Ифэня. Оказалось, что автором является не китаец, а белый американец Майкл Деррик Хадсон, взявший такой псевдоним после того, как десятки журналов отвергли его стихи. Примечательно, что составитель антологии решил оставить стихотворение Деррика в списке 75 лучших произведений года даже после того, как тот еще до публикации сборника признался в мистификации, сообщает The Guardian.

Теперь в примечаниях издания обозначено настоящее имя поэта, который поведал, что его стихотворение, выбранное для антологии, под названием "Пчелы, цветы, Иисус, античные тигры, Посейдон, Адам и Ева", 40 раз было отклонено различными редакциями, куда он посылал его с другими своими стихами под настоящим именем. Тогда он решил прикинуться китайцем. Трюк с псевдонимом сработал, но и от стихотворения Чжоу Ифэня журналы отказались девять раз, прежде чем его все же приняли для публикации.

Когда скандал стал достоянием общественности, некоторые представители литературного сообщества обвинили Хадсона в спекулятивном использовании расовой политкорректности и присвоении культурной идентификации. Другие же сочли такой шаг вполне допустимым.

Известный американский писатель, поэт и киносценарист индейского происхождения Шерман Алекси, отбиравший стихотворения для антологии, признался, что понятия не имел, что Чжоу Ифэнь - это псевдоним поэта.

По словам Шермана, сначала сообщение об истинном лице автора произведения разозлило его, однако он перечитал стихотворение и понял, что совершил бы большую несправедливость, если бы отказался от идеи отметить его, а также поставил бы под сомнение выбор других стихотворений, попавших в антологию. В то же время он признал, что испытывал большую симпатию к автору и хотел его поддержать, потому что думал, что это американец китайского происхождения. Как отметил литератор, он, как поэт со смуглой кожей, дал шанс другому поэту со смуглой кожей.

Как поведал Шерман, сначала он действительно хотел исключить стихотворение из антологии, но потом передумал. Он попросил читателей, несмотря на скандал, обратить внимание на произведения еще 74 авторов, отобранные им из более 1000 претендентов на включение в сборник.

Российский поэт и издатель Дмитрий Кузьмин в "Живом Журнале" разместил свой перевод стихотворения Хадсона:

Пчелы, цветы, Иисус, древнеримские тигры, Посейдон, Адам И Ева

Что ж! Пускай этот шмель и комичен, болтаясь среди

голубоватых цветочков (я никогда не мог
выучить их название). Помните старую шутку

инженеров - теоретически пчелы не могут летать? Но они

совершенно подходят друг другу, воплощенная Целесообразность:
одна пчела плюс один голубой цветок примерно равно

миллиарду лет симбиоза. И тут мне впору спросить себя:

чем я занят, вглядываясь через объектив в набедренные корзинки,
набитые пыльцой, в обескураживающие хитросплетения

тычинок и пестиков? Я должен что-то сказать, подложить
саундтрек и закадровый голос? Моя чертова жизнь прошла

в бесплодных попытках весело провести добытый обманом отпуск,

и в итоге - ничего, кроме неумелых субтитров
и урывочной дезинформации на рубленом, не вполне

грамматически верном английском: здесь-то, сэр, самое место, где Иисус

прослезился. Колизей зарос и процвел благодаря семенам
из дерьма древнеримских тигров. Посейдон тягал Филомелу

теплым шлепком прибоя на мелководье, к умирающим жалам
сотен и сотен медуз. А вон там, весьма вероятно,

на том неопрятном пригорке, Адам должен был сказать Еве "нет".

"Мне же скромно кажется, что стихотворение более или менее издевательским образом пародирует живых классиков (Чарльза Симика, например), сваливая в одну кучу на небольшом пространстве гораздо больше реалий, эмоций и аллюзий, чем диктует чувство меры, – и в этом смысле оно "китайское": чужая поэтика освоена методом имитации и превращена в машину письма, с урчанием приступающую к работе при загрузке семи ингредиентов, перечисленных в заглавии", - так Кузьмин прокомментировал творение своего американского коллеги.