МАКСИМ БЛАНТ, экономический обозреватель NEWSru.com:
Если бы в Европе не разразился долговой кризис, следствием которого стала повсеместная борьба за сокращение государственных расходов, его следовало бы придумать - специально для России. Поскольку у нас стремление к сбалансированному бюджету может вылиться в сокращение армии чиновников.
Президент России Дмитрий Медведев во вторник поручил правительству рассмотреть возможность сокращения численности чиновников, причем не абстрактного сокращения, при котором на месте каждой упраздненной должности появляется две, а массового - сразу на 20%.
Если верить Росстату, на конец прошлого года в федеральных органах власти, включая аппараты полномочных представителей президента в федеральных округах, трудилось 878 тысяч человек, так что без работы рискуют остаться 175 тысяч. Минфин, правда, посчитал, что государство может обойтись без 120 тысяч чиновников, возможно, забыв учесть тех самых представителей "вертикали" на местах.
Увольнение грозит далеко не самым обездоленным в стране людям - времена, когда жалование чиновников сильно проигрывало по сравнению с доходами в частном секторе, позади. По данным Росстата, средняя заработная плата сотрудников органов исполнительной власти субъектов федерации в 2009 году составила 34,4 тысячи рублей, тогда как, в целом по экономике за тот же год средняя зарплата составила 20,2 тысячи рублей.
По подсчетам Минфина, который и предложил провести массовую чистку бюрократического аппарата, страна на этом сэкономит 43,4 млрд рублей. Половину сэкономленной суммы Минфин предлагает оставить министерствам и ведомствам, а остальное пустить на зарплаты бюджетникам. Так что беспокоиться относительно возможного сокращения платежеспособного спроса в стране, который является двигателем экономического роста, не стоит.
Особенно если сокращению подвергнутся "взяткоемкие" должности с параллельным упразднением или сокращением их функцийи полномочий. Согласись правительство на подобную спонтанную дебюрократизацию, и бизнес-климат в России мог бы заметно улучшиться. И инвестиционная привлекательность несырьевых отраслей заметно бы выросла.
Президенту не приходилось бы созывать совещания и требовать у подчиненных конкретных предложений по созданию в стране международного финансового центра, а Россия, глядишь, и начала бы расти в многочисленных рейтингах, которые составляются всевозможным аналитическими центрами, и на которые обращают внимание крупные инвестиционные компании и банки.
Впрочем, до этого, к сожалению, далеко. Поскольку в гигантском российском нерыночном секторе действует не только госаппарат, но и многочисленные государственные и окологосударственные предприятия. И если сокращение бюрократического класса выльется в массовый переток чиновников в "подведомственные" госпредприятия, эффект будет сильно смазанным. Разговоры же о массовой приватизации и избавлении страны от мешающего развитию балласта, хоть и ведутся уже не первый год, пока остаются не более чем разговорами.
И все же, если в результате нынешнего кризиса каждый пятый чиновник действительно вынужден будет искать себе применение в отраслях, создающих хоть какую-то добавленную стоимость, кризис этот случился во благо российской экономике. Жаль только, что для того, чтобы правительство "дозрело" до сокращения армии чиновников, пришлось дожидаться провального со всех точек 2009 года и бюджета, который оказался дефицитным даже при вполне благополучных 70 долларах за баррель.
