Адвокатов Владимирской области перестали пускать к подзащитным в тюрьму Владимирский централ, колонии и СИЗО региона. Адвокатская палата Владимирской области обратилась за помощью к члену Совета по правам человека и председателю Комитета против пыток Игорю Каляпину, пишет Daily Storm.
Как рассказал Игорь Каляпин, отказ адвокатам в посещении подопечных может быть связан с пытками и избиениями заключенных в колонии. Без адвоката большинство отбывающих наказание не могут сами даже составить жалобу на надзирателей и хоть как-то себя защитить.
"Адвокатам просто не дают работать. Их не пускают к подзащитным, в то время как сами заключенные жалуются на пытки и избиения. Без помощи адвокатов шанс добиться справедливости равен нулю, вот их и не пускают в колонии. Есть уже даже целая пачка судебных решений о том, что эти действия были незаконными", - рассказал правозащитник.
Большая часть недопусков приходится на тюрьму для особо опасных преступников - знаменитый Владимирский централ, а также на колонию ИК-7, в которой, помимо обычной зоны, есть еще и транзитная.
Как раз в ИК-7, по словам Каляпина, начинают "работать с заключенными". Там их пытаются сломать и всячески дают им понять, что они попали в жернова системы ФСИН.
Одну из первых в исправительные учреждения Владимирской области перестали пускать адвоката Юлию Чванову. Она представляет интересы осужденного Евгения Петерса в местах лишения свободы.
"Ко мне обратилась супруга Евгения Петерса, Диана. Ее муж следовал транзитом из Челябинска во Владимирский централ отбывать наказание. Ехал он через ИК-7. Я приехала в колонию 24 февраля, мы пообщались по всем правилам, конфиденциально", - рассказала адвокат.
После первого успешного свидания начались чудеса: Чванову перестали пускать в ИК-7. Сначала просто так, а потом объявили, что якобы Петерс от нее отказался.
"Я поняла, что случилась беда, и вызвала скорую и полицию. Полиция не приехала, скорую не пустили. В полиции прошу провести проверку, а 7 марта мне заявляют, что поговорить с Петерсом не может и оперативник, потому что Петерса спецэтапом вывезли во Владимирский централ", - пояснила Чванова.
В целом попасть на свидание к заключенному во Владимирском централе очень сложно. В тюрьме очень строгий регламент и система записи на встречу. Также очень сложно адвокату со своим подзащитным поговорить тет-а-тет.
"Но конфиденциальную встречу провести не удалось, потому что якобы для встречи с адвокатом осужденного надо досмотреть, в том числе изучить естественные полости его организма. Это крайне унизительная процедура. Пришлось полунамеками общаться при сотруднике. И я понимаю, что Петерс пытается сказать: "Юля, меня избили". Он смог показать мне синяк через расстегнутую робу и показывал в область паха", - рассказала адвокат.
После этого случая Юлия обратилась в Следственный комитет, начала писать письма во ФСИН и правозащитникам. И через некоторое время добилась повторного свидания, на котором Петерс во всех подробностях рассказал, как его избивали, угрожали изнасилованием и чуть не упрятали в ШИЗО (штрафной изолятор).
Именно после этой встречи владимирских адвокатов массово перестали пускать во Владимирский централ. Там объявили карантин и закрыли тюрьму для каких-либо посещений. При этом Петерс сейчас считается потерпевшим по делу об избиении, но даже следователь к нему попасть не может.
Добавим, надзирателям ФСИН удается годами скрывать факты пыток заключенных даже в том случае, если сами силовики снимают свои действия на видео. Большой резонанс вызвала публикация видеозаписи пыток в "Новой газете" от 20 июля 2018 года. К журналистам попала видеозапись регистратора одного из надзирателей, присутствовавшего на избиении. Заключенный ИК-1 Евгений Макаров лежал распятым на столе лицом вниз, а сотрудники колонии методично били его дубинками по ногам, время от времени поливая ему на голову воду из ведра. Макаров терял сознание, захлебывался водой и просил прекратить экзекуцию, однако сотрудники колонии только посмеивались. В пытке участвовали 18 надзирателей.
Потерпевший еще в 2017 году пытался добиться привлечения виновных к ответственности, но уголовное дело возбудили только после публикации видеозаписи, вызвавшей общественный резонанс. Только после этого стали всплывать и другие факты пыток, и они тоже подтверждались видеозаписями.
Оказалось, что пыткам в ИК-1 Ярославля также подверглись еще несколько человек, среди которых Руслан Вахапов и даже политзаключенный - фигурант громкого "болотного дела" Иван Непомнящих. Они вместе с Макаровым написали жалобы на силовиков.
Через месяц после публикации видео "Новая газета" обнародовала еще один ролик с издевательствами тюремщиков над несколькими заключенными.
Под следствием оказались 14 сотрудников ярославских колоний. 13 из них были помещены в СИЗО, еще один - заместитель начальника ИК-1 по воспитательной части Иван Калашников - из-за болезни остался под домашним арестом.
В уголовном деле фигурируют несколько эпизодов - пытки Макарова в ИК-1 летом 2017-го, в том числе издевательства над заключенными в той же колонии в ноябре 2016 года и избиение Макарова и заключенного Степана Нуждина в ярославской колонии N8.
В марте 2019 года "Новая газета" опубликовала очередные три видеозаписи с пытками заключенных ярославской колонии N1, сделанные на видеорегистраторы надзирателей. На одном видео запечатлены пытки заключенного Павла У. Его раздели, повалили лицом на парту, зажали рот полотенцем и стали избивать по ягодицам и пяткам. Время от времени осужденный терял сознание, но его поливали водой, чтобы он пришел в себя, и продолжали избиение. Под конец экзекуции в комнату ввели другого заключенного, имевшего "пониженный социальный статус" - "опущенного", которым в тюрьме становятся после изнасилования заключенными.
Другим осужденным нельзя есть из тарелок зэков "пониженного статуса", здороваться с ними за руку или брать у них сигареты. И, заставив Павла У. закурить сигарету, которую перед тем прикурил второй заключенный, сотрудники ИК тем самым понизили его статус, то есть "опустили". "Опущенных", или "пинчей", заставляют выполнять самую грязную работу, например мыть туалеты.
"Угроза "опущением" наряду с пытками стала сегодня распространенной практикой работы с заключенными. Администрации колоний используют этот инструмент не только для наказания, но и в конкретных хозяйственных целях, например, при нехватке рук на "грязных работах", - рассказывала юрист "Общественного вердикта" Ирина Бирюкова.
В дальнейшем Павлу У., который все последующие дни лежал в своей камере и "блевал кровью, ссался кровью, ходил в туалет жидким", подавали еду в посуде для "пинчей", чтобы закрепить его статус, и использовали на "грязных работах" в течение шести месяцев, остававшихся до освобождения.
