Американская пресса начинает открыто сомневаться в невиновности Поупа, несмотря на то, что с тех пор, как Владимир Путин помиловал гражданина США, приговоренного к 20 годам лишения свободы по обвинению в шпионаже, прошел всего месяц.
Корреспондент The New York Times связался с конгрессменом Джоном Питерсоном, которого Поуп назвал героем эпопеи своего освобождения из российской тюрьмы. Теперь главный защитник Поупа на вопрос "виновен ли Эдмонд Поуп?" откровенно отвечает: "Не знаю".
"Я разговаривал со многими в вооруженных силах и в ЦРУ, и все мне говорили, что он не шпион. Я сам тоже думаю, что он не шпион, но мне все равно. Если вы шпионите в пользу правительства США, вы что хотите, чтобы мы вас бросили?" - добавляет парламентарий.
Питерсон признается, что не стал наводить справки о Поупе в Лаборатории прикладных исследований университета Пенсильвании только из боязни того, что ему расскажут о шпионской стороне деятельности бизнесмена.
Газета The New York Times подвергает сомнению и вторую линию защиты √ резкое ухудшение здоровья Поупа за время нахождения в российском СИЗО. Целый месяц никто в США не вспоминал о том рецидиве редкой формы рака, который Поуп перенес в Лефортово. Теперь выясняется, что никакого рецидива и не было. Сам экс-шпион, к которому обратились журналисты, подтверждает, что состояние его здоровья не ухудшилось за 8 месяцев заключения. Конгрессмен Джон Питерсон в своей откровенности идет дальше и говорит, что апелляции к общественности по поводу ухудшающегося состояния здоровья подсудимого были "частью стратегии освобождения".
Таким образом и невиновность, и страдания больного Поупа не являются очевидными даже для американцев.
В то же время Поуп тесно сотрудничал с отделом военно-морских исследований Пентагона. "Это место, где бизнес встречается со шпионажем", - так описывает это учреждение один из источников в спецслужбах США.
The New York Times делает из открывшихся обстоятельств дела Поупа следующий вывод: "Возможно, он и не был Джеймсом Бондом, но был ничем не брезговавшим дельцом, дружившим с офицерами разведки. Партнеры его говорят, что он охотно продал бы министерству обороны российскую военную технологию, если бы смог".
