МАКСИМ БЛАНТ, экономический обозреватель NEWSru.com:
Самый популярный вопрос минувшей недели, на который пришлось пространно отвечать на минувшей неделе не меньше десятка раз, - что будет с евро, если еврозона развалится. Уместность подобной постановки вопроса все более очевидна, а на минувшей неделе она получила многочисленные подтверждения.
Референдум о принятии Грецией условий, на которых ей и дальше будет предоставляться помощь со стороны ЕС и МВФ, отменен. Однако "отменен и греческий премьер Папандреу, собиравшийся этот референдум проводить, - в Греции формируется новое правительство. И совершенно не факт, что оно во всем будет послушно следовать рекомендациям своих "старших партнеров" по еврозоне. По крайней мере, если это правительство собирается хоть сколько-нибудь долго просидеть на своих постах.
В ходе одной из радиодискуссий представитель греческой оппозиции предыдущему правительству довольно долго рассказывал о волне массового недовольства, вызванной "преступной" политикой, проводившейся Афинами в последние месяцы, а также о горячем желании подавляющего большинства греков остаться в зоне евро и ЕС. На мое замечание о том, что назвать экономическую политику Папандреу последних месяцев самостоятельной мог бы только очень неосведомленный человек: все принимавшиеся меры были продиктованы "тройкой" кредиторов - ЕС, МВФ и Европейским ЦБ, оппонент не нашелся с ответом. Как будут реагировать греки, когда поймут, что новое правительство, принявшее на себя обязательства перед кредиторами, делает все то же самое, что и старое, предсказать несложно.
Впрочем, если говорить о европейском долговом кризисе, то в центре внимания на минувшей неделе была отнюдь не Греция, а Италия, где также разразился правительственный кризис, который приведет к смене правительства. На фоне этих событий доходность по итальянскому долгу, превышающему 120% ВВП, поднялась выше 7% - уровня, который многими инвесторами считался "точкой невозврата", за которой должно неминуемо последовать обращение за помощью в Европейский фонд финансовой стабильности. Спас ситуацию Европейский ЦБ (который недавно возглавил итальянец Марио Драги), начавший скупку долгосрочных итальянских гособлигаций и сбивший доходность ниже критического уровня.
Тем не менее, кульминацией разговоров о возможном распаде еврозоны стала просочившаяся в агентство Reuters информация о том, что Германия и Франция обсуждают вариант радикальной реформы ЕС и еврозоны, которая предусматривала бы сокращение участников валютного союза и более тесную их интеграцию - вплоть до создания общего экономического правительства.
Мысль о том, что единственным вариантом спасения европейского валютного союза стало бы превращение ЕС (или какой-то его части) в государство, непременным атрибутом которого является наличие единого наднационального государства, многократно высказывалась тут в течение последнего года. Если наиболее сильная и экономически однородная часть Европы пойдет по этому пути, попутно избавившись от "балласта", евро в долгосрочной перспективе ждет новый период расцвета. По сути, можно говорить о том, что чем меньше в зоне евро останется стран (при условии участия там Германии, понятное дело), тем сильнее будет европейская валюта.
Однако даже в этом случае без серьезных потрясений Европе не обойтись. И дело даже не в том, что "евролидерам" придется приложить титанические усилия для спасения своих крупнейших системообразующих банков, балансы которых перегружены долговыми обязательствами "евроаутсайдеров". Эта задача непростая, но вполне разрешимая при наличии политической воли: ничего нового придумывать не придется, достаточно просто перенять опыт действий США в 2008-2009 годах.
Хуже другое. Рынки стран, которые выйдут (или будут выдавлены из-за своей неспособности соответствовать критериям нахождения в зоне евро), в значительной степени для "евролидеров" будут потеряны. Ярким примером того, что ждет страны, которые покинут зону евро, служит сегодняшняя Белоруссия. Возврат к национальным валютам приведет к резкой девальвации и вынужденному приведению торгового баланса к сбалансированному состоянию за счет резкого падения импорта, за который просто нечем будет платить.
Это значит, что немецкие, французские, финские, голландские предприятия лишатся традиционных рынков сбыта и вынуждены будут сокращать производство, вводить меры строгой экономии, увольнять персонал и т.д.
Стоит ли говорить, какую ценность в этих обстоятельствах приобретает платежеспособный спрос. И это то, чем Россия может помочь Европе. Отсюда и давление, которому подверглась Грузия, остававшаяся последним препятствием России на пути в ВТО. По сути, Тбилиси поставили перед выбором, вступит Россия в Организацию с согласия Грузии, которая в этом случае получит хоть какой-то компромисс, или без оного.
Вступление России в ВТО, которое должно быть оформлено уже до конца этого года, - событие однозначно положительное, хотя ожидать, что отечественный рынок немедленно "откроется" для импорта, неуместно. Москва в последнее время занимала максимально жесткую позицию на переговорах, и те таможенные барьеры, которые сейчас существуют, останутся еще надолго. Но новые протекционистские меры вводить будет уже намного сложнее.
Именно поэтому на минувшей неделе серьезно активизировались противники вступления России в ВТО, привычно сетующие на тяжелое будущее, которое ждет "отечественного производителя", и мрачно предрекающие окончательное превращение страны в "сырьевой придаток" Запада. Во всех этих стенаниях, к сожалению, никогда не находится места российским потребителям, зачастую лишенным выбора и вынужденным покупать менее качественную, более дорогую, зато отечественную продукцию.
Возвращаясь к ситуации в Европе, нельзя не вспомнить о запущенном на минувшей неделе газопроводе "Северный поток", который обошелся российской газовой монополии (а в конечном итоге и российским налогоплательщикам, вынужденным платить налоги вместо "Газпрома", неизменно оправдывавшего необходимость сохранения низкого, по сравнению с "нефтянкой", уровня налогообложения своей инвестиционной программой) в 8,8 миллиарда долларов.
Однако деньги эти могли быть потрачены впустую, и дорогостоящая труба рискует стать неокупаемой, о чем подробно в своей колонке написал на этой неделе Владимир Волков.
Таким образом Европа, где в настоящее время происходят поистине тектонические процессы, остается эпицентром мировой экономики. И волны, которые расходятся во все стороны в результате этих тектонических сдвигов, неминуемо докатятся и до России.
