ВЛАДИМИР ВОЛКОВ, обозреватель журнала "Большой Бизнес":
Атмосфера вокруг исламской республики продолжает накаляться. Вчера стало известно о введении США санкций против двух высокопоставленных военных Ирана, обвиненных в серьезных нарушениях прав человека в ходе подавления массовых акций протеста после президентских выборов 2009 года.
Менее месяца назад - в конце ноября - США уже ужесточали экономический прессинг на Тегеран. Тогда в ответ на публикацию очередного доклада МАГАТЭ, содержавшего сентенции о том, что Иран может вести разработку ядерного оружия, президент Обама ввел в действие очередного пакета санкций в отношении энергетического и нефтехимического сектора страны.
Тогда же Минфин США расширил "черный список" компаний и лиц, причастных к иранской ядерной программе, а Великобритания, Канада объявили о полном прекращении транзакций между своими финансовыми учреждениями и банками Ирана. Санкции против иранского Центробанка со стороны США могут быть введены уже в ближайшее время.
Обсуждать, насколько правдивы и соответствуют действительности обвинения американских властей в адрес Ирана, особого смысла не имеет. Ясно другое: вероятность развития событий по военному сценарию в этой стране растет. И какой бы формальный повод США и их союзники не привели в оправдание, это не очень важно. Гораздо важнее ответ на вопрос, что очередная ближневосточная война, если она состоится, может сулить миру и глобальной экономике.
Судя по всему, ничего хорошего. В частности, в своем выступлении на заседании Атлантического совета (политологический центр в Вашингтоне) в этот вторник печально известный американский политолог Збигнев Бжезинский выразил мнение, что последствия возможной войны с Тегераном, которую он к своему сожалению не исключает, могут оказаться катастрофическими для США и всего мира.
Действительно, вероятные последствия ракетно-бомбовых ударов по иранским ядерным объектам - мирным или военным - с перспективой сухопутного вторжения, не идут ни в какое сравнение с недавними обстрелами одиноких объектов в ливийской пустыне и даже "полноценной" войной в Ираке с его так и не найденными залежами химического оружия. Но даже если предположить, что каким-то волшебным образом региональной ядерной катастрофы в случае начала боевых действий в Иране удастся избежать, очевидно, мировую экономику ждет очередной, весьма мощный шок, последствия которого могут пройти не скоро.
Для России война вблизи собственных границ само по себе дело малоприятное. Минобороны уже готовится купировать ее возможные последствия, стягивая силы к южным рубежам.
Тем не менее, даже при этом - худшем из возможных - варианте российская экономика может если не выиграть, то проиграть меньше других. Разумеется, серьезных последствий избежать не удастся. Рост страновых рисков, новая волна оттока капитала, падение фондовых рынков, девальвация рубля - лишь некоторые из них. Однако, если предположить, что боевые действия не сильно затянутся (учитывая очевидное военное превосходство США и Co. и опыт двух предыдущих кампаний в Ираке и Ливии), в не столь отдаленной перспективе Россия сможет получить свои дивиденды от вероятного роста стоимости энергоносителей. В том числе из-за ущерба для местной добывающей инфраструктуры и перебоев поставок иранских энергоносителей - действительных, или ожидаемых рынками.
Другой и, возможно, более серьезный фактор поддержки цен на нефть - неминуемое в случае войны обострение бюджетных и экономических проблем в ведущих странах, которые, скорее всего, придется решать с помощью печатного станка. К чему ведет практически неограниченный вброс ликвидности на рынки всем прекрасно известно.
Более благоприятный для всего мира и для России вариант дальнейшего развития иранского конфликта - его затягивание по классической формуле "ни мира, ни войны" - означает (кроме чисто гуманитарных последствий) сохранение известной рисковой премии к цене углеводородов, и соответствующего уровня финансовых поступлений в российский бюджет.
Из всего этого следует простой вывод: России следует приложить все возможные усилия, чтобы нынешняя обостренная ситуация вокруг Ирана все же не переросла в горячую войну. По крайней мере, максимально растянуть этот процесс во времени. Проблема в том, что реальных рычагов и возможностей у Москвы для этого почти нет.
