"Встреча любого кандидата с избирателями предполагает два сюжета: объяснение того, чем плох другой кандидат, и что получит избиратель в случае твоей победы. Как ни странно, ни того, ни другого я не услышал", - пишет экономист в своем блоге, делясь впечатлениями от посещения встречи Ксении Собчак с избирателями в Вашингтоне.
"Имя победителя выборов, Владимира Путина, и оценка его деятельности всерьез прозвучали на исходе первого часа разговора, но никаких слов о том, каким образом Ксения Собчак собирается его победить, публика не услышала. Более того, в ходе разговора неоднократно было сказано, что "никаких шансов на победу у меня нет". Как говорится, с таким настроением слона не продашь. Не было всерьез и разговора о программе кандидата Собчак, кроме самых общих слов о парламентской республике, об ассоциации с Евросоюзом и о вхождении в Евроатлантическую систему безопасности.
Встреча с избирателями подразумевает ответы на вопросы и самих избирателей, и журналистов. Вопросов было много, думаю, если бы встреча шла еще час, то они бы не иссякли, но вашингтонский формат любого мероприятия очень редко превышает полтора часа. Поскольку это была заграничная поездка, то много вопросов касались внешней политики, и здесь Ксения откровенно "плыла" или уходила от ответа.
Естественно не обошлось без вопроса о Крыме. Ксения повторила свой тезис о том, что аннексия Крыма не была законной, но на вопрос "И что Вы будете делать в случае победы?" она сначала повторила путинский рассказ о том, что "Крым – это столетиями русская земля", а потом предложила весьма сомнительный "компромисс" (это ее слово, которое она неоднократно повторила). Суть его сводится к тому, что судьбу Крыма должен решить референдум, проведенный одновременно в России и в Украине. На уточняющую реплику "но там же количество населения/избирателей сильно разное", последовал ответ "ну и что?! Нужно же искать компромисс". А на предложение смоделировать ситуацию, когда Китай предложит провести такой же референдум в двух странах о денонсации Айгунского и Пекинского договоров (по которым Россия забрала у Китая огромные территории), было заявлено "не вижу параллелей".
Точно так же не последовало ответа на вполне прямой вопрос о позиции по отношению к русскоязычному меньшинству в Латвии, чьи гражданские права ущемляются. Точнее, в ответ прозвучали правильные слова о том, что Россия должна поддерживать распространение своей культуры, но, сами понимаете, этим ситуацию в Латвии вряд ли можно изменить. Точно так же очень бледно прозвучал ответ на вопрос о политике на Северном Кавказе – "нужно дать жителями свободно избирать своих руководителей". В принципе, правильная позиция, но сама же Ксения после этого сказала, что если в таком случае победит Кадыров, то... Дальше ничего не прозвучало, но, можно предположить, что "значит, так тому и быть".
"Ну, хорошо", - подумалось мне. Ксения - прагматичный человек, понимает, что за три месяца ей не удастся сделать прорыв наверх, и я "принял на веру" ее заявление о том, что для нее вхождение в политику - это серьезный долгосрочный проект: создание партии, выборы в Думу в 2021-м и президентские выборы в 2024-м. Но и на эту тему Ксения не сказала ничего: ни на кого она собирается опираться, ни с кем собирается блокироваться, ни какую позицию она займет на выборах мэра Москвы, ни чем (кроме личности лидера) ее партия будет отличаться от Яблока или ПАРНАСа.
При этом она неоднократно говорила о своем намерении объединить либеральную оппозицию, но когда и как она хочет это сделать, осталось тайной, точно так же, как осталось тайной, почему она решила публично унизить Алексея Навального после того, как ему отказали в регистрации, предложив ему стать ее доверенным лицом, то есть просто поагитировать за нее. (Я говорил, что, на мой взгляд, самым правильным решением для нее было бы сделать предложение Навальному стать партнером-кандидатом в премьер-министры, что весьма органично соединялось бы с ею озвученной идеей о превращении России в парламентскую республику).
Зато раза три или четыре Ксения весьма энергично набрасывалась на идею бойкота выборов и обвиняла Навального в том, что он предлагает "ничего не делать". (В целом, фамилия Навального звучала чаще, чем фамилия Путина, и, как правило, с негативными комментариями от Ксении).
И уж совсем Ксения провалилась при ответе на прозвучавший ближе к концу встречи вопрос бывшего замгоссекретаря Тоби Гати о том, что случится с Россией за те шесть лет, пока Путин будет сидеть в Кремле, что случится с российскими гражданами и чего ждать миру в течение этого времени. На который она просто не ответила.
Я не знаю, что сказали Ксении сотрудники ее штаба, которые были с ней. Наверное, что она была блестяща, что привлекла внимание, что хорошо держалась на сцене и довольно бойко отвечала на вопросы. И это будет правдой. Но только все это не выглядело выступлением политика, идущего на выборы. И потому многие пришедшие на встречу избиратели, приписанные к "вашингтонскому избиркому", уходили разочарованными".
