"Пять лет назад в центре Москвы, на Большом Москворецком мосту, в ста метрах от Кремля был убит Борис Ефимович Немцов – гражданин России, политик, борец за свободу. Это было политическое убийство. Бориса Немцова убили за его политические убеждения, высказанные публично. Ответом на открыто заявленную политическую позицию стала показательная, демонстративная казнь у стен Кремля. Заказчики и организаторы этой казни не установлены судом", - пишет депутат Псковской областной думы на своей странице в Facebook.
"Убийство Бориса Немцова показало, что грань между возможным и допустимым в России начала XXI века ликвидирована. Бориса Немцова убили в атмосфере нарастающей ненависти к инакомыслящим, когда публичное несогласие с положением дел в стране может стать причиной смертного приговора. Заказчики преступления были абсолютно убеждены, что смерть Немцова полностью устроит власть. Смертный приговор в отношении Бориса Немцова был вынесен людьми, полностью уверенными, что они действуют от имени государства и в его интересах.
Убийство Бориса Немцова по существу – это государственный заказ. Неизвестно, на каком именно уровне принималось решение об убийстве, но это было политическое решение. Ниточки к заказчику убийства ведут в Чечню – территорию, на которую при Рамзане Кадырове даже в большей степени, чем при его отце Ахмате Кадырове, не распространяются законы Российской Федерации. Рамзан Кадыров создал для Чечни (в первую очередь для себя лично) уровень автономии, демонстративно не сочетающийся с Конституцией России. По факту Чечня сегодня – не часть России. Но это – самый влиятельный в политической жизни России регион. Москва сегодня – всего лишь вторая столица Чечни.
Политическая автономия Кадырова укреплена бесконтрольностью, безнаказанностью и неподсудностью. Это – политическое средневековье. Такой режим полностью соответствует идеальному, с точки зрения Кадырова, государству. И не только в Чечне. И не только для Кадырова. Не Путин сегодня – образец для Кадырова, а Кадыров – образец для Путина. Кадыров почувствовал себя всевластным. Очень важная черта всевластия – способность распоряжаться чужими жизнями.
Но перед тем, как убить человека, его стараются унизить, показать его ничтожество перед обществом и даже приписать человеку вред. "Собаке – собачья смерть". Тогда погибшего быстрее забывают. Глумление, публичное унижение политических противников, придание им беззащитного образа комичности призвано сформировать у общества образ бессильных, ненужных и презираемых противников власти. До 27 февраля 2015 года эти плохие шутки большинством общества не воспринимались всерьез. Они касались в том числе и Бориса Немцова, но не задевали его, поскольку масштаб личности отталкивал эту шелуху. О мере реальной угрозы мало кто думал.
А потом прозвучали выстрелы на Большом Москворецком мосту. Шутки кончились.
Стало ясно, что это и были не шутки, а публичные декларации о намерениях, пробные камешки: проглотит ли их общество? Большинство общества проглотило. Власть не возразила ни одним словом, ни одним действием.
Одной из главных черт демократической власти является диалог власти и оппозиции, власти и общества, политиков и граждан. Диалог – это разговор: спор, дискуссия, столкновение мнений. Тот, кто побеждает в этом диалоге, выигрывает выборы, становится (или остается) властью. Убийство Бориса Немцова показало, что такое политический диалог в современной России: это обозначение политических оппонентов как политических врагов и затем их тотальное политическое уничтожение. Вплоть до убийства. В атмосфере ненависти к инакомыслию это уничтожение должно, по замыслу организаторов, приветствоваться народом: "Расстрелять, как бешеных собак!" И – как можно быстрее забыть.
Для Бориса Немцова эта атмосфера ненависти стала смертельной в буквальном смысле слова. Он оказался выше всех в ряду инакомыслящих. Первым в очереди. Но пули, направленные в Немцова, были предназначены не только ему. Заказчики преступления понимали, каков будет общественный эффект убийства – об этом говорит и выбор места казни. Убийство Бориса Немцова, как и все политические убийства, по замыслу заказчиков, должно было парализовать общество: пули, попавшие в Немцова, были пропитаны животным страхом – как смертельным ядом. Убийцам Немцова было недостаточно убить человека, им было важно испугать общество.
Слабость ненависти происходит из трусости, из комплекса человеческой неполноценности. Уничижение и убийство политического противника – это реакция неполноценного человека, человека, не способного на диалог. Слабые ненавидят острее, чем сильные. У них нет ничего, кроме ненависти. Они питаются ненавистью, она диктует им все мысли и действия. Выстрелы в спину Борису Немцову стали трусливой местью за его открытые политические убеждения. В представлении заказчиков преступления это и был "ответ за слова" – пули вместо диалога. Немцова убили за правду. Немцова убили за свободу. Заказчики его убийства – трусы перед правдой и свободой.
Власти России безгранично и безнаказанно пользуются государством как своим орудием и оружием. Основой построенной ими системы власти стали ложь и насилие. Именно такое государство, а не какое-то другое, они хотели построить. У них получается. Пока. Борис Немцов с таким государством боролся, противостоял его лжи и его насилию. Спор с ним решили пулей опричника. Но это политическое убийство сделало государство не сильнее, а слабее. Убийство Бориса Немцова – это доказательство бессилия лживого и несвободного государства перед правдой и свободой.
Россия будет свободной. На акте о полной и безоговорочной политической капитуляции этого государства перед правдой и свободой будет стоять и подпись Бориса Немцова. Эта подпись уже поставлена. К большому сожалению, кровью".
