Президент Венесуэлы Уго Чавес выразил сожаление в связи с решением главы колумбийского государства Альваро Урибе отказаться от его посредничества в освобождении заложников левоэкстремистской группировки. Вместе с тем он подчеркнул, что принимает это решение, являющееся суверенным правом правительства Колумбии.
Чавес отметил, что отказ от гуманитарной миссии, которая была предпринята по личному предложению президента Урибе, стал для него "полной неожиданностью", передает ИТАР-ТАСС. Он считает, что установленные контакты и проведенные в течение трех месяцев консультации позволяли рассчитывать на заключение "гуманитарного соглашения" по обмену 45 заложников, длительное время находящихся в руках левоэкстремистских Вооруженных сил Колумбии (РВСК), на 500 боевиков этой группировки, отбывающих тюремное заключение.
Среди пленников экстремистов: офицеры вооруженных сил и полиции, три американских пилота и бывший кандидат на пост президента Колумбии Ингрид Бетанкур, имеющая двойное колумбийско-французское гражданство.
Венесуэльский президент отметил, что в начале ноября получил согласие Урибе на встречу в горах Колумбии с 77-летним Мануэлем Маруландой, который более 40 лет бессменно возглавляет эту незаконную вооруженную группировку, насчитывающую около 20 тысяч боевиков. Венесуэльский президент считает, что это позволило бы также положить начало процессу мирного урегулирования многолетнего внутреннего вооруженного конфликта в соседней стране.
Чавес подчеркнул, что решение президента Колумбии тем более стало для него неожиданным, так как только во вторник он с согласия Урибе обсуждал в Париже с президентом Франции Николя Саркози вопросы, связанные с освобождением Ингрид Бетанкур, удерживаемой РВСК с февраля 2002 года. В прямом телеэфире Чавес обратился к Маруланде с призывом проявить гуманизм и в одностороннем порядке выпустить на свободу группу заложников.
"Несмотря на то, что наша миссия прервана, мы готовы принять их на своей территории", - отметил президент. В связи с прекращением посреднической миссии Чавес выразил сожаление родственникам пленников, которым он дал надежду на освобождение их родных и близких.
